История любой школы начинается с истории ее основателя. Немногим из "стариков" известно с чего началась "ДоМо-контакт", а те, кто пришел к нам не так давно, либо вовсе ничего сказать не могут по этому поводу, либо пользуются несуразными слухами. "Кто не знает прошлого, тот не имеет будущего» - чтобы не попадать под действие этого канона, и рассеять нелепые домыслы, связанные с возникновением "ДоМо-контакт", мы решили обратиться к причине ее появления - Валерию Юрьевичу Боровкову. В некотором смысле все мы оказались в выгодном положении, осознав уже сейчас факт нашего образования, как отдельной и независимой структуры, обладающей уникальными, присущими только нам, методами обработки знаний о боевых искусствах и способах обучения этому знанию тех, кто здесь занимается. А выгода в том, что создатель этой структуры жив и посейчас (и дай ему Бог здоровья на долгие годы!), и поэтому мы имеем возможность узнать с чего и как начиналась Школа "ДоМо-контакт» сейчас, а не собираться вместе через десятилетия, как это пришлось делать, например, ученикам Конфуция только для того, чтобы вспомнить: что же говорил Учитель и где истоки. Поэтому, взяв диктофон и кассеты мы отправились беседовать к В.Ю. Боровкову о начале.
Первые движения Валерию Юрьевичу показывал еще в далеком детстве отец, который в Великой Отечественной (в возрасте 14.5 лет(!)) служил в разведке, куда людей просто так, без какой-либо подготовки, будь то умение профессионально маскироваться, либо взять "языка", в обшем-то не брали. Что было до отца, то есть откуда к нему и в каком объеме - неизвестно. Он умер очень рано, и когда Валерий Юрьевич, бывший тогда просто Валеркой, начал вспоминать, что же показывал отец, и задумываться - где же он сам этому научился, уже некому было задать вопросы. Но знания, пусть не очень глубокие, остались и когда пришло время, они себя проявили. Но не будем забегать вперед. Неосознанный интерес к двигательным способностям тела начался рано. С восьми лет и до, примерно, семнадцати были гимнастика, легкая атлетика, троеборье, фехтование, плавание и что-то еще, всего сразу не упомнишь. И
вряд ли можно назвать летуном того, кто уходил из определенного вида спорта только тогда, когда добивался там как минимум первого разряда или КМС. Это были поиски себя - как понимается сейчас, тогда это называлось иначе - потеря интереса.
Достигнув определенной вершины, видно, как и куда нужно двигаться дальше, чтобы залезть на следующую и если это не несет в себе новых знаний, а является просто достижением ради медалей, то для чего тратить на это время? Голы, очки, медали сами по себе были неинтересны. «Если уж заниматься, например, биатлоном – говорит Валерий Юрьевич, - то тогда нужно становиться охотником, но я городской житель, как быть? Ведь не буду же я в 60 бегать на лыжах и за «интерес» стрелять по мишеням! Или авиамоделизм взять – у меня получалось за неделю сделать то, над чем многие месяцами старались. Мне казалось, что это просто – есть форма, которую нужно образовать из этих планочек и бумажек, руки у меня послушные, сложил так, как требовалось, он и полетел. Элементарно! Тут и делать ничего не надо, а дальше-то что?»
Но спорт и дал кое-что: понятие, что такое победа и поражение, как пережить звездную болезнь и что необходимо делать, чтобы добиться успеха. Предпочтение отдавалось тем видам, где необходимо было действовать одному. В команде всегда есть сильный и слабый, создать команду нельзя, только вырастить, это годы. А до тех пор человеку незаурядному будет нелегко, потому что пока команды нет – идет нивелировка под стандарт, слабые подтягиваются, а сильные урезаются.
Чем больше видов спорта было пройдено, тем настойчивее всплывали в памяти те движения, что показывал отец. Позже стало ясно, что во всех этих видах он искал то, что уже было в нем заложено с детства.
Потом была армия. Служба проходила в ГДР, в известном месте – Вюнсдорфе, - там, где был расположен Штаб Группы Советских Войск в Германии. И вот там он впервые и увидал «вживую» боевые искусства. Получилось это совершенно случайно: заболел письмоносец, а единственный, у кого был выход в город благодаря занимаемой должности – почта была в немецкой зоне – это как раз В. Боровков. Стояла по нашим меркам поздняя осень, октябрь месяц, а там - как в Питере в августе, теплынь, только что листья желтые и птицы на юг летят.
|
Валерий Юрьевич рассказывает как это было: "Из части вырвался, иду, по сторонам глазею, и вдруг - какие-то ребята прямо на открытом воздухе, во дворе дома, в кимоно толкутся, прыгают как-то там, что-то ручками месят. Как потом оказалось: Коукушинкай-кан это был. Ну посмотрел - здорово как, мол - и дальше пошел, но что-то меня зацепило! Немецкий я учил в школе, что-то помнил, что-то сел подучить сразу же после этого случая, и снова к тому же месту. Подошел, начал интересоваться, что это у них здесь такое, а я же в форме, и мне один ответ: "Мы с русскими не разговариваем!" Я к одному, к другому, а они одно и тоже. Я разозлился: «Ты прежде чем не разговаривать, посмотри, что за человек пришел!"
Кончился этот разговор тем, что тренер поступил традиционным методом - поставил сразу в кумитэ с учеником из первой десятки, а того очень быстро уронили! "Шлеп - и все! Давай следующего!". Двигательные навыки у новичка оказались очень хорошие, плюс быстрые руки, все-таки спортивная карьера за плечами была солидная. Да и фехтование в этом плане здорово помогло. Тренер – Масаюки Хисотака это оценил и чтобы составить себе полное мнение о непонятно откуда взявшемся русском солдатике, предложил работать с ним. Вот тут впервые стало понятно, насколько значима роль ног в спарринге, потому что до этого об их применении
и речь не шла. Это, опять-таки, зацепило, и позже ноги уже придумывались самостоятельно, лепились из пластилина фигурки и на них пробовалось - куда нога должна пойти и куда может, что хочется, а что реально сделать, исходя из того, как устроен человек. Следующие три года он ходил заниматься три раза в неделю, придумывая различные хитрости, чтобы выйти за пределы части. Благодаря все тому же большему спортивному запасу удалось за три года получить 3 дан.
Интерес к единоборствам вызывался не желанием научиться грамотно бить или защищаться, мало того, что желания драться не было даже в юном возрасте, так лет до 12 он и играл-то на улице в основном с девчонками - прыгал на скакалке вместе с ними. С пацанами было скучно: возраст глупости и агрессии. Лазить по заборам, воровать яблоки было неинтересно, да и стыдно, а вот скакалку чуть быстрей крутанул - и уже не успеваешь! Значит надо искать, как это обойти. Но, конечно, не путем напряженных размышлений и выстраиванием логики, качество минимизации усилий при максимальном результате было присуще от рождения и поэтому казалось естественным и всегда доступным.
За время службы, выдалось несколько раз побывать дома, что само по себе большая удача. А там, конечно же, оставалось много друзей и знакомых по спорту. Многие начинали увлекаться единоборствами и всем было интересно - что из этого есть за границей, поэтому то, что показывал приехавший, встречалось с восторгом и вниманием. Можно сказать, что после первого приезда домой в отпуск была создана группа, которая работала над тем, что показывал Боровков. А подпитывать ее постоянно новой информацией помогла вот такая история: месяца через полтора после начала службы вдруг в роте зовут Боровкова срочно к телефону! Он в недоумении – какой телефон, это же секретная часть, да и кто может позвонить за границу солдату? Поднимает трубку, а там голос матери! Потом все интересовались: «А кто у тебя мама?», а она к этим секретным штучкам никакого отношения не имела – отец помог, он в то время был еще жив. Так и повелось – по ЗАСу (Засекречивающая Аппаратура Связи), через «Рубин», можно было связаться с Питером, который назывался «Легендой» и поговорить с кем хотелось. Командир потом смотрел с уважением и где-то с опаской – ну никак он не подозревал, что такое может проделать рядовой солдат. Плюс к этому мама часто пересылала по 25 рублей, которые можно было обменять на марки. Так что по телефону удавалось поговорить довольно часто.
Можно считать, что первая группа была набрана уже в 72 году. А в 75, когда Валера Боровков вернулся со службы, имея 3 дан по Коукушинкай-кан, первый зал помог ему найти, как ни странно, участковый! До закона, запрещающего этот «негуманный вид спорта» было далеко, он вышел только в 1983, 10 октября (для многих памятный день), и пока еще «можно было».
|
